психологическое, про границы, нарциссов и созависимых
Ольга Нечаева
·
Только ленивый сейчас не говорит про "нарушение границ". Если я на своей стене напишу как не люблю авокадо, найдется обиженный, чьи общие границы с авокадо я нарушила, попав в его ленту.
Где же эти незримые "границы", и что является их нарушением.
Предлагаю такую простую формулу. Каждый взрослый человек отвечает за свои чувства и поступки, и предполагает, что другие взрослые отвечают за свои чувства и поступки.
Отдавать ответственность за свои чувства и поступки другим, или брать ответственность за чувства и поступки других - и есть нарушение границ.
Приведу пример.
Пара на отдыхе. Один ушел вечером на тусовку. Второму одиноко. (намеренно не ввожу он и она, потому что это внегендерное).
Если второй винит первого "из-за тебя мне было одиноко и грустно" - это нарушение границ. Он отдает ответственность за свои чувства второму.
Если второй от грусти пошел в бар, напился и потерял телефон, и винит первого "если бы не твоя дискотека, ничего этого бы не произошло" - это еще большее нарушение границ. Он отдает ответственность не только за чувства, но и за свои поступки.
Если первый на дискотеке чувствует вину, и постоянно звонит/пишет, чтобы первый не чувствовал себя грустно - это нарушение границ. Он берет на себя ответственность за чувства другого.
Не ему решать, что второму чувствовать, и как поступать со своими чувствами.
Вообще наша психика устроена так, что она будет использовать все имеющиеся в наличии предвзятости и искажения, чтобы оправдать собственные эмоции. Не важно, чувствуем ли мы, что "это он виноват", или "это я виновата", мы найдем этому массу доказательств. Кстати, это давно знает бизнес: все обучение продажам построено на том, что покупаем мы эмоционально, а оправдываем решение рационально (а не наоборот).
Так вот, как теряются границы? Теряются они от боли, чаще всего в детстве. Если близкий нам человек причиняет нам боль, а мы с ним связаны, как маленький ребенок связан с родителем (а у маленького нет границ пока), в переживании этой боли психика будет защищать "спасительную" позицию "я виноват" или "он виноват". В культуре постоянной вины, вроде нашей, этого практически невозможно избежать, так что обнимемся и пойдем осознавать.
Когда нам причиняют боль, мы спасаемся от боли, поэтому идея отстоять себя, потребовать уважения становится неисполнимой, ведь за это будет еще больнее. А эта идея - автономного Я, заслуживающего уважения - и есть основа границ. Если она брошена жертвой на спасение от боли, она сгорит в этой топке, и границы исчезнут. Если в детстве мы пережили много боли - это почти гарантия, что здоровых границ у нас не будет. Даже больше скажу. Маленький ребенок неспособен в принципе сказать "я заслуживаю уважения, со мной так нельзя". Поэтому если в детстве родители не останавливались САМИ, озвучивая, что "так нельзя", то здоровые границы нам придется строить сейчас, "из того, что было".
А дальше начинается порочный круг. Чем нам больнее, тем мы меньше доверяем, тем больше защищаемся. Чем меньше доверия и больше защит, тем меньше шансов сблизиться с кем-то другим, с кем могут восстановиться границы. Тем больше шансов оставаться с теми, кто причиняет боль.
Жестко, но очень точно описал это Марк Мэнсон в книге "Любви недостаточно" (Love is not enough):
"Назовем людей, которые считают, что в их бедах виноваты другие - нарциссами. А тех, кто принимает ответственность за поступки и чувства других - созависимыми.
Созависимые постоянно испытывают вину за все, что пошло не так вокруг них. Если их партнер рассержен, устал или голоден, они считают, что это их задача - сделать так, чтобы ему стало лучше. На поверхности кажется, что это забота, но на самом деле, это такое же нарциссичное видение "все зависит от меня".
Если нарцисс рассержен, устал или голоден, он будет требовать, чтобы партнер сделал что-то, чтобы им стало лучше, вместо того, чтобы подумать, что ИМ сделать, чтобы чувствовать себя лучше.
Если нарцисса не устраивают отношения, он будет считать, что их испортил партнер. Нарциссы меняют отношения, как неудобное белье, каждая пара не подходит по-своему.
Если же созависимый рассержен, устал или голоден, он будет винить себя, потому что не хочет создавать проблем для партнера. Если его партнер делает что-то плохое, он чувствует себя ответственным.
Если созависимого не устраивают отношения, он считает, что это потому, что он сделал недостаточно. В результате ими пользуются годами, и потом бросают.
Нарциссы и созависимые привлекают друг друга именно отсутствующими границами.
У нарцисса вечная потребность, чтобы его спасали и о нем заботились.
У созависимого вечная потребность спасать и заботиться.
Потребность нарцисса постоянно снимать с себя ответственность за себя равна только потребности созависимого брать ответственность за других. Этот токсичный круг требует постоянного нарушения границ, чтобы воспроизводить себя.
Нарциссам нужно, чтобы их спасали и о них пеклись, только тогда они чувствуют себя любимыми и важными. Поэтому они постоянно устраивают разного рода факапы.
Созависимый должен кого-то спасать, чтобы чувствовать себя любимым и важным, поэтому он незримо подталкивает партнера к разного рода факапам, чтобы было, от чего спасать.
Динамика нарцисса-созависимого имеет несколько вариантов.
ПОРТИТЬ -- ЧИНИТЬ
Нарцисс постоянно портит или рвет отношения, чтобы созависимый мог их так же регулярно спасать и чинить.
УБЕГАТЬ -- ДОГОНЯТЬ
Нарцисс будет постоянно убегать от близости, а созависимый пытается его поймать и заарканить.
ЖЕРТВА -- СПАСАТЕЛЬ
Нарцисс постоянная жертва несправедливого мира, а созависимый - рыцарь, спасающий его.
Нарциссы и созависимые естественным образом отбирают друг друга. Если нарцисс встречается со здоровым человеком, здоровый человек достаточно быстро отказывается разгребать проблемы нарцисса. Так же, если созависимый встречается со здоровым человеком, здоровый человек быстро восстанет против желания созависимого влезть в его жизнь и что-то там наладить и устроить.
Только когда они находят друг друга, случается "клик", химия. Но это нездоровая химия".
В конце, оглядываясь на свои множественные отношения, хочется вспомнить фразу:
"У всех моих бывших было одно общее - я".
И глубоко задуматься.