«"Входя в храм, снимают шляпу, а не голову", – говорил английский писатель Г. К. Честертон. И, действительно, отличительная черта подлинно христианской Церкви в том, что она понуждает входящего в Нее думать, а не слепо принимать некие утверждения и следовать им. В атеистическом мире принято считать, что вошедший в Церковь человек освобождается от этой опасной обязанности думать, рассуждать, анализировать. Таким образом, мир верующего человека (в глазах «образованного» атеиста) представляется в таком черно-белом формате, где присутствуют радикально однотипные и точно выверенные ответы на все вопросы. Однако это не так. Напротив, жизнь верующего человека много сложнее жизни атеиста или агностика. Дело в том, что верующий человек вместе с атеистом и агностиком ежечасно, ежеминутно, а может и ежесекундно, совершает тот или иной выбор, но только христианину непосредственно вменяется в обязанность нести ответственность за него в вечности. Для атеиста смерть это с одной стороны бессмысленный и безжалостный конец всему, с другой «благое» избавление от «груза» жизни. Для верующего, в данном случае для христианина, смерть – это открывшаяся дверь в зал судебных заседаний, в экзаменационную аудиторию, где ему придется дать нелицемерный ответ за всю жизнь, за каждый поступок и каждую мысль. А посему мир верующего человека намного сложнее и разнообразнее мира атеиста. И, соответственно, пространство христианского богословия – это обширное поле для богоустремленной человеческой мысли, для реализации таланта стремящейся к Богу личности».