нормального отзыва не будет
если "Овод" - это книга про революцию, то берите меня в кардиналы восточного побережья Антарктиды, лол.
то есть, большое облегчение, что там есть кусочки революционной движухи - потому что если бы их там не было, это была бы книга про внутренний ад и пиздец чуть более, чем на 99 процентов.
а так всего на какие-нибудь 60-70.

может показаться, что ниже я глумлюсь, но это не совсем так.
хотя я, безусловно, пытаюсь.
однако.

довольно большая простыня с кучей обрывочных заметок.
содержит спойлеры, содержит мат, содержит меня.

короткая выжимка:
если бы на меня это ссыпали в школе, я бы охуел эмоционально и потом забыл.
сейчас, в свои собственные почти тридцать два, я хуею эмоционально и интеллектуально, и это значительно веселее.*

глупый девятнадцатилетний мальчик сбегает из дома, потому что не мог терпеть страшную вещь.
мир не захотел играть с ним во взрослые игры по его детским правилам.

понимаете, ряд ужасных трагедий случился в его жизни.

его недостаточно любили дома - всего лишь предоставляли удобство, образование, свободу делать, что хочешь, и денег на это, даже когда не одобряли.
хочешь бегать по невнятным вечерним тусам параллельно своей философской учёбе? пожалуйста.
хочешь на ровном месте в Альпы со своим духовником? держи бабло и езжай.
они не улыбались ему как родному сыночке и не показывали бурной радости, что вынуждены его опекать.

его недостаточно любили в его кружке юных революционеров - потому что бегать по тайным собраниям и делиться листовками было захватывающе и волнительно, но вдруг оказалось, что в этой игре тебя могут арестовать (особенно если ты вываливаешь всё про себя и друзей мужику, которого знаешь пару дней, но который тебе понравился, купив тебя парой студентских поблажек), могут посадить под замок, плохо кормить, допрашивать, даже на пару дней сунуть в грязный карцер.
в этой игре то, что валится во все стороны из твоей наивной варежки, могут услышать и использовать против тебя.
тебя могут попытаться оклеветать провокаторы, как и твоих друзей, и друзья могут поверить.
девочка, с которой ты мечтаешь о пафосной героической любви-славе, может поверить.
особенно если ты при встрече опять раззявил рот и ляпнул дурь, которую можно понять только одним способом в этой ситуации.
это - проблема, которую надо бы срочно решать.
но мальчику дали пощёчину, и дальнейших разговоров быть не может.

его ужасно предал самый близкий человек - друг и наставник, духовник, который годами был рядом, любил как умел, к которому в любой момент можно было бегать за советом, пониманием, принятием и нежностью на грани неприличия... оказался его биологическим отцом.
невыносимая ложь, перечёркивающая всё, просто всё.

и мальчик не может выдержать, что мир не похож на пастораль из детских книжек в его голове.
картина мира и себя в её центре рвётся слишком больно.

и мальчик убегает.
инсценирует самоубийство, чтобы все, кто недостаточно любил его, поняли свою вину, запомнили на всю жизнь, что они его сгубили, они - убийцы невинной юной души.
пробирается на какой-то корабль анонимом, сбегает в Южную Америку, навстречу приключениям и новой жизни, уверенный, что уж там-то будет всё, как надо, и...

и мир опять не похож на то, каким должен быть.
в чужой стране, без денег, языка, без хоть каких-то внятных умений, за одни красивые глаза - мальчик не находит себе хороших работ, бабла, еды, а какие находит - тяжёлые, неблагодарные, делают всё только хуже.
мальчик голодает, бродяжничает, ломается и болеет, становится калекой и инвалидом, и мир всё ещё не хочет щадить его и жалеть, мир бьёт его так же, как миллионы остальных на его месте.
это девятнадцатый век, детка.

мальчик растёт, проходит свои жизненные испытания, полные боли, несправедливости и ужаса, и вырастает в мужчину с другим именем и другими привычками, меняется внешне так сильно, что его не узнают толком те, кто знал в его девятнадцать - но под этим слоем остаётся тот же глупый комочек ненависти и обиды.
как будто Артур Бёртон действительно умер тогда в девятнадцать - и по христианским же законам как самоубийца попал в ад.
тринадцать лет личного ада, который тащит в себе Риварес, клочки которого он сеет в остальных напополам с весельем и оптимизмом.
тринадцать лет этот человек очаровывает всех подряд тем, как красиво и яростно пляшет свою пляску на краю пропасти, огромной чёрной дыры в собственной душе - чтобы в конце концов очень красиво туда рухнуть.

потому что вся его тяжкая жизнь, которую он преодолевал с такой "отвагой" - доламывала в нём то, что он начал ломать сам.
потому что, твою мать, в тридцать два, вернувшись к людям, которых все эти годы любил и ненавидел, он принёс с собой всё ту же обиду, всё то же требование - мир должен мне. люди должны мне. вы должны мне.
за мою обиду. за мою порванную картину мира - теперь мир должен стать таким, каким я его хочу.
моей и чужой кровью.

мне больно, и моя боль свята.

*

щас немного уберу пафос:
мне дико повезло, что меня эта книга миновала в школе, наверное.
потому что я сейчас смотрю в революционно хвалящие её и её главного героя статьи советских лет - и у меня глаз выпадает то ли от смеха, то ли от ахуя.

это Овод - идейный революционер, которому дело было важнее всего на свете, учитесь у него, дети?
вот этот мальчик, который до своих несчастных девятнадцати с радостью хватал любые идеи, лишь бы они исходили от тех, кто ему нравится, и тут же забывал о них, как только новая эмоция ударила в голову?
который связался с революционерами, потому что туда влипла девочка, которую он с детства любил?
который в девятнадцать при первых проблемах ударился в свою экзальтированную обиду, послал нахер всех, кто ему недодал, сбежал в воображаемую лучшую жизнь, чтобы разочароваться ещё больше?
который в тридцать два действует регулярно, руководствуясь одной идеей - что церковь обидела его лично, ему лично двумя чуваками сделала больно, поэтому она вся лжива, продажна, пусть будет за это разрушена?
что он страдал, и страдает до сих пор, и чем больше, тем больше ему должен мир.

это Овод - сильный, человек цельных чувств?
вот этот мальчик, которого все эти годы метало от любви до обиды к Джемме, от чудовищной любви до чудовищной ненависти к Монтанелли, который протащил внутреннее чувство преданности, ненужности, нежности и злобы через годы, разъел себя им изнутри, всем этим адищем?
который смотрит на Монтанелли со слезами, не может поднять на него руку, огрызается на него, плюётся самым больным ядом и рыдает над его платком?
чувства Ривареса цельны лишь в отношении тех и того, что не играет для него большой роли.
те, кто оказываются к нему хоть немного ближе слепошарых революционеров, завороженных его острословием и злой клоунадой - видят, из каких острых обломков сделаны его чувства.
и эти обломки бродят в нём, продолжая крошиться и резать острыми краями, много лет.

это Овод - отважный, сильный, не сломленный ужасными испытаниями?
сколько раз, даже по его собственным рассказам, он просил кого-то прекратить его мучения, клянчил лёгкую смерть, раз за разом попадал в ещё большую жесть, превращая остатки своей жизни в ещё больший адище?
вот это отвага и мужество - неконтролируемая качка между "нахер ваше лечение, вы все дебилы", "дайте мне уже летальную дозу нахрен, я не могу" и "ахаха, лол, чот я не умер, обломитесь".
он удивительно живучий, упрямый и слишком непоследовательный, чтобы вскрыть себе глотку целенаправленно.
но в конце концов он свой способ всё-таки находит.

в мире Ривареса, каким его наблюдаешь в движении, главное - это он, его чувства и боль, его картина мира.
его память об обидах.
он добр к покалеченному ребёнку на улице - потому что в первую очередь видит в нём себя. обделённого, побитого сильными злыми людьми маленького мальчика, которому никто не дал конфетку и не забинтовал раны.
он общается с Джеммой - и раз за разом жалуется ей на то, как он страдал, как ему было больно, как покалечили его тело и душу, как ему больно теперь. он становится к ней ближе и расспрашивает её: было ли в её жизни такое, что до сих пор заставляет её страдать и сожалеть? какой-нибудь поступок, лежащий на ней виной? помнит ли она, хорошо ли она помнит?
последний разговор его с Монтанелли - по-настоящему страшный, потому что он полон этой человеческой больной любви, накопленной за годы, потому что это момент, когда два человека с многолетней дырой в душе реально шагнули друг другу навстречу и соприкоснулись руками - но каждый пришёл на эту встречу во главе своего собственного адища, и адище Ривареса - он сам, его голод по недоданному, его обида и требование: дай. иди со мной и ради меня. дай мне то, что должно принадлежать мне. ты нужен мне целиком. твоя церковь, твой бог - или я. будет по-моему, или я умру, третьего варианта не дано.

и он манипулирует, он бьёт по больному, он действует так, как может, искренне.
как девятнадцатилетний мальчик, которому очень больно и обидно.
который знает хорошо боль, вину, страдание, и ими же пытается достучаться до человека, которого всё ещё любит.
но любовь у него такая же, как он сам.

*

на самом деле, если смотреть на него со стороны, убрав вот этот эмоциональный накал, который автор так старательно насыпает буквально везде, вся его история выглядит...
ну, так.

ты взялся играть в революционные игрушки и обиделся, что там могут обидеть?
ты записал всю церковь в мудаки, потому что тебя обидели в ней два человека?
и ведь даже эти два случая, они выглядят...
ну, так.
Карди нарушил тайну исповеди, это было непорядочно - но ты, малолетний дурак, сам без всяких расспросов вывалил ему все свои эмоции и переживания, касающиеся не только тебя, а людей, с которыми вы вместе отвечаете за безопасность друг друга. он не имел права вас сдавать - а ты имел право ради своих переживаний бежать к чуваку, с которым поговорил пару раз?
но, конечно, ты жертва, а Карди зло.
Монтанелли, оказывается, не просто так годами с ним нянчился, любил, заботился, уважал его мнение и право на выбор, даже когда узнал про связи с кружком, - оказался его отцом. это - ужасная ложь, предательство? это - что-то, что перечёркивает все ваши отношения?
это ещё можно было бы как-то объяснить, если бы мальчик возненавидел его, например, за то, что тот так испортил жизнь его матери - ту чморили в семье за этот грех, но ведь нет же. ни разу он не говорит Монтанелли: оказывается, из-за тебя моей матери было плохо, а меня не любят в семье. он даже не думает, потому что другие его не интересуют на фоне его переживаний. он говорит: ты лгал МНЕ. ты обидел МЕНЯ.

он валит из дома, обвинив в этом и в своей "смерти" тех, кого он любил и кто должен был любить его - столько и так, как ему надо, больше, чем любили.
и он живёт с мыслью, что его страдания - из-за них.

"ты говорил тогда: если хочешь, Артур, я останусь. я должен был решать за тебя! в девятнадцать лет!"
предъява уровня бог.
в девятнадцать лет ты достаточно взрослый, чтобы чувствовать себя важным, играя в подпольщиков в антиправительственной партии - но для участия в разговоре, который тебе не нравится, ты вдруг деточка, как вы посмели обидеть деточку?
где интересно, красиво, захватывающе - там ты взрослый и важный, а где тяжело и может прилететь - нет, уберите вашу противную ответственность.

если посмотреть трезвыми глазами хоть немного взрослого человека - это дурь.
это мальчик, который сотворил себе пиздец внутри и снаружи - из детской требовательности, эмоциональности, эгоизма и обиды.
жадный маленький ребёнок, которому недодали и которому все должны.
и то, что для неких организаций, для повстанческого движения, для людей, которые в этом участвуют - он таки приносит какую-то пользу и на что-то сподвигает - это огромная удача, на самом деле.
мальчик сделал силой для других то, чем сам себя разъедает годами - то, что делает его самого таким слабым внутри, что поневоле восхищаешься тем, сколько силы нужно, чтобы эту слабость выдержать и как-то с ней жить.

а потом ещё понимаешь: для него ведь всё серьёзно.
люди делают так.
по-настоящему.
устраивают себе вот из таких поводов ад и пиздец, живут в этом, погружаясь всё глубже, и в этих конструкциях не предусмотрено выхода, кроме как умереть, по возможности, в той же тональности.

*

мне кажется неимоверно смешным то, насколько хвалят эту книгу за революционный пафос, за обличение церковной лживости и злой религии, за все эти вещи, и сколько в ней при этом... христианского.
нет, честно, если это не троллинг, то я не знаю, что.
попадись она мне вообще без всяких прелюдий (и выдержи я этот накал драмы, а видят все высшие силы на свете, мне было очень тяжело) - и если она и всколыхнула бы во мне что-то условно пропагандируемое, то это было бы скорее что-то в сторону веры, чем... да чего угодно другого.

начать с самого Монтанелли, который - "светлая сторона" церкви и веры, который реально пытается жить и работать по христианским принципам - тем самым, где покаяние, любовь, прощение, жертва, смирение, работа на благо других, вот эти вещи - и у него получается.
у него внутри ад не меньше, чем у Ривареса, просто другой. у меня вообще есть подозрение, что вот эта экзальтированность, эмоциональный порыв, затмевающий всё - это у них генетическое. и он точно так же пытается творить из этого ада внешнюю силу, которая что-то даст хотя бы другим. только там, где Риварес пытается сделать своей опорой и защитой ненависть и отвращение к церкви и религии, там Монтанелли держится за свою веру.
и ему помогает больше.
и даже в их последних разговорах, очень тяжёлых и разрушительных для всех - он совсем немного сильнее.
до самого последнего момента, пока не ломается под тем решением, которое принимает.
и совсем немного - после.

начать с самой восхитительной метафоры - это ведь христианская идея, что самоубийцы попадают в ад.
Артур Бёртон самоубийство инсценирует - но после этой символической смерти и правда оказывается в аду. при том, что из текста вот такими жирными буквами раз за разом вылезает очевиднейшая мысль, что жизнь у него, конечно, была полна пиздеца - но главный пиздец он всё это время нёс в себе.
кто помнит тему про ад, который в человеческой душе?

единственные, кто в этих революционных разборках реально хоть иногда думают о крови людей, которая будет пролита за идеи, или комплексы, или хрен знает что - это Джемма, ещё в семнадцать лет говорившая об уважении и святости человеческой жизни и личности, в которой Риварес "всё равно чувствует вашу религиозность", и церковник Монтанелли, загнанный в ловушку между жизнью Овода, который от него зависит, и жизнями тех, кто пострадает при попытке его освобождения или в будущем от его рук.

ребята, это точно книжка про пафос революции и про лицемерную плохую религию? точно?

в хвалебных агиточках писали про Монтанелли, про то, что с ним было после смерти Овода - что-то насчёт того, что Овод был настолько героичен и прекрасен, что его идейный противник отверг религию и тихо позорно умер, тогда как герой-революционер будет жить в делах своих товарищей и в их сердцах.
серьёзно?
вот та сцена тотального разноса - человека, который даже под напором любви и вины не оставил свою веру, который держался за неё так же, как Риварес - за свою веру в свою ненависть и святость своей боли и обиды, потому что вера от отчаяния - страшная штука.
вот этого человека, который на пике своей вины и ужаса осознавал, каково должно было быть его богу, приносящему своего возлюбленного сына в жертву ради людей, которые теперь радуются его крови.
вот этого вот воплощения кающегося грешника, который наорал на официальное духовенство, на людей, на тех, кто радуется и празднует, не понимая ни клочка смысла того, что они отмечают...
...вот эта сцена - это отречение от христианской религии?
милые мои, да для чувака это её пик.

это точно книжка про революцию? да?

знаете, там в первой части, ещё до трагедий и драм, есть очень трепетная и красивая сцена.
там Артур со своим padre шляются по Альпам - занимаются ботаникой, ведут философские беседы, смотрят штуки и города, вот это всё. пастораль. нежная дружба. ужасам ещё только предстоит случиться.
они смотрят там с какой-то вершины вниз, на горы, лес, на то, как там набегает тьма, суровые верхушки деревьев... я не помню точно, в общем, какая-то тревожная суровая природная жесть там происходит, и с высоты в горах это выглядит пугающе.
и трепетная лань Артур глядит на это и выдыхает: это похоже на ад!
и Монтанелли, глядя туда же, говорит что-то вроде: нет, carino. это похоже на человеческую душу.

про что, говорите, это книжка?

*

это всё разговоры не про то, что Овод плохой, или там противный, или ещё что.
на самом деле, Феличе Риварес - офигенный образ, читаешь и понимаешь, чем он может бесить людей, очаровывать людей, почему они одновременно и хотят ему вмазать, и влюблены, и почему тоскуют по нему.
если не заглядывать туда, где остался призрак Артура Бёртона - а это очень близко к поверхности.

потому что под образом этот человек состоит из боли, обиды и обломков ненависти и любви, перемешанных так, что таранят друг друга и его самого, как льдины в паводке.
они таращат его в разные стороны, пока он делает своё "дело жизни", и по-хорошему, я понимаю, почему он одновременно стремится выжить и победить, убить всех врагов, рыдать на руке Джеммы или на коленях Монтанелли, и ещё - умереть и не чувствовать больше этого пиздеца, в который сам себя загнал.

а если кому ещё эта разорванность была не очевидна, то история с памфлетными наездами на Монтанелли и войной в прессе между Оводом и "защитником" кардинала, который ему противостоит... конечно, это было ради веселья. или из рассчёта на хрен знает что. или просто потому что могу. да. точно.

в каком-то смысле, Монтанелли действительно принёс ему облегчение.
другого ни у кого не оказалось.

он слишком человек.
люди ломаются. люди калечатся и носят шрамы и открытые раны годами.
люди глупые, порывистые, слепые, не умеющие понять, что делать с собой и другими, странно интерпретирующие благо для других и себя, выгребающие из проблем, как могут.
люди слабые и иногда сильные только тем, что что-то делают вопреки своей слабости.
людям больно. люди всегда найдут, от чего будет больно, или ещё больнее, или совсем пиздец.

Риварес слишком человек, чтобы быть героем агиточек.
и вокруг него - такие же люди.
я не представляю, как надо было читать эту книгу, чтобы этого не видеть.
по-моему, она орёт об этом в каждой главе - с самого начала, так, что или слышишь почти сразу и уже не перестаёшь слышать, или сразу глохнешь.
может быть, дело в этом?

*

так, вроде попустило.
до сих пор не могу решить, мне понравилось читать этот пиздец, или какого хрена я этим занимался.
буду считать, что оба два.

всё, хватит пока этого счастья. пойду фламеля какого-нибудь читать.

Ловушка созависимости: стыжусь и боюсь, ожидаю и злюсь
Созависимая личность внутри вас может находится в «спящем режиме» и не подавать признаков жизни ровно до тех пор, пока вы не вступите в любовные отношения или не окажетесь в социальной изоляции (длительная командировка, иммиграция, отпуск). В этих ситуациях привычные психологические защиты могут ослабнуть, и вы почувствуете себя ребенком 2-3 лет, оставшимся один на один с этим страшным и непонятным миром.

Как рыбак рыбака видит издалека, так и созависимые люди обычно находят друг друга и создают прочные дисфункциональные союзы. Это браки, которые уже давно изжили себя, но не распадаются. Это отношения, в которых все страдают, но не желают что-либо менять, потому что иначе каждому придется самому заботиться о себе. Мужья часто делают своих жен зависимыми с помощью денег, тогда как жены делают зависимыми мужей, заботясь об их личных потребностях, таких как стирка белья и приготовление пищи.

Мужчины в России находятся в гораздо более уязвимом положении, чем кажется. Лишившись спутницы жизни в преклонном возрасте, они часто деградируют до возраста ребенка, не умеющего сварить суп или купить себе новое нижнее белье. В 70 лет им может понадобится няня, сиделка и горничная, потому что удовлетворять свои бытовые и социальные потребности (жена была единственным другом) они давным-давно разучились. Самым распространенным вариантом в этой ситуации становится болезнь и быстрая смерть.
Зависимые люди сосредоточены на внешних вознаграждениях и игнорируют свои внутренние желания и чувства. Они совершенно не умеют просить, предпочитая упреки или роль молчаливой жертвы. Чувства в этих отношениях обнажаются только в конфликтах, которые подсознательно создаются для того, чтобы сбросить груз накопленного раздражения. Раздражение в позиции жертвы неизбежно, поскольку она считает, что именно партнер не дает ей создать идеальную жизнь, причем она сама не может изменить его/или ситуацию. Бессилие, как известно, порождает гневливость.

Какие чувства и мысли формируют созависимую личность внутри вас?

Стыжусь..

- Своего тела (есть гораздо красивее и моложе меня), своего социального положения (не имею работы, машины, квартиры и т.п.), своих родственников.

- Признаться даже самому себе, что моя потребность «быть любимым», «быть в отношениях» чрезвычайно важна для меня. Не говорю об этом на свиданиях, соглашаясь на секс в надежде, что он перерастет в длительные отношения.

- Говорить «нет» и отказываться от того, что мне не нравится.

- Выражать свои истинные чувства из страха быть отвергнутым (рационализация: «сильные люди не выдают своих эмоций»).

- Просить то, что мне нужно, потому что боюсь отказа.

Боюсь..

- Периодов одиночества, когда мне нужно жить одному и самому заботиться о себе.

- Того, что я испортил кому-то настроение (чувствую себя виноватым).

- Того, что другие меня могут не ценить и не замечать.

- Быть отвергнутым своим партнером (поэтому постоянно подстраиваюсь под его желания).

- Разочаровать других людей (поэтому не имею права на ошибку).

- Быть хозяином своей жизни (потому что придется возложить ответственность за происходящее на себя, а это тяжело и страшно)

- Давать отпор, когда мои границы нарушаются

- Вступать в конфликт и защищать свои интересы

читать дальше - Оставаться наедине с самим собой

- Собственного гнева

Ожидаю…

- Что другой сам угадает мои желания и потребности, и удовлетворит их

- Кто-то другой, а не я, сделает первый шаг

- Кто-то другой предложит интересно провести время, и я просто соглашусь

- Кто-то другой создаст для меня благоприятные условия

- Что мой партнер изменится, и всем станет хорошо

- Что все наладится само собой, стоит только подождать

Злюсь..

- Что этот мир не справедлив и жесток

- Что все идет не так, как мне хочется, и мне хронически не везет

- Что людям до меня нет никакого дела, все эгоисты и живут только для себя

- Что я должен все время быть идеальным и хорошим

- Что я не такой красивый/успешный/умный/богатый, как другие

- Что люди не соответствуют моим ожиданиям

- Что люди не ценят моей доброты и моих усилий в их сторону

- На себя, что во всем виноват, и исправить ошибки невозможно

- Что у меня нет сил на то, чтобы улучшить свое положение



В созависимых отношениях, какими тесными и близкими они бы не казались, мало любви и много взаимоиспользования. Однако, если вы никогда не были психологически самостоятельным и автономным, то вам кажется, что такие симбиотические отношения, какие были у вас с родителями, и есть та самая настоящая любовь.

Автор -Федоськина Ирина Леонидовна